"Держа в руках пластиковые пакеты, набитые мягкими игрушками, лидер сепаратистов входит в квартиру, чтобы поприветствовать новых жильцов – молодую семью, чей бывший дом стал непригодным для проживания. Александр Захарченко, глава самопровозглашенной Донецкой Народной Республикой на востоке Украины, вручает подарки, ключи и документы на квартиру. Он осматривает жилье и одобрительно кивает, разглядывая бытовую технику и мебель".

Именно так начинается рассказ британского журналиста Джеки Лоша о методах российской телевизионной пропаганды на оккупированных украинских территориях Донбасса (http://pl.com.ua/britanskij-zhurnalist-rasskazal-kak-media-mashina-putina-rabotaet-na-donbasse/).

Мать четырех детей Елена Коркунова сообщает репортерам, снимающим это постановочное событие, что она написала письмо Захарченко с просьбой о помощи. Ее муж, Алексей, поспешно добавляет: «Мы очень благодарны, что получили квартиру так быстро. Теперь она станет нашим семейным гнездом».

Заканчивая разыгранную пьесу, корреспондент местного Первого республиканского канала рассказывает, как Захарченко «лично оценил планировку квартиры и качество ремонта. Он пожелал семье здоровья и счастья».

Этот постановочный сюжет – далеко не единственный. Сепаратисты возвращают телевидение к стандартам советской эпохи, их отколовшиеся карликовые государства перерабатывают старую пропаганду, прибегают к стереотипам и воскрешают культ Иосифа Сталина.

Подобные передачи содержат подсказки, позволяющие судить о стратегии Москвы на Донбассе – взрывоопасном регионе, где украинские правительственные войска с 2014 года сражаются с поддерживаемыми Россией сепаратистами. Санкционированное государством изображение руководителей боевиков как ответственных гражданских чиновников наводит на мысль, что Кремль хочет, чтобы эти его жесткие посредники оставались у власти какое-то время.

Конфликту пошел уже четвертый год, а такие вещи явно не сулят мир в ближайшем будущем.

К 1980-м годам телевидение стало ключевым компонентом советской масс-медиа культуры, и сегодня остается главным источником новостей для россиян и украинцев. В 2014 году, когда Москва начала создавать новые правящие структуры в Луганске и Донецке, местные средства массовой информации тоже подверглись реорганизации.

Восточно-украинские пейзажи с полуразрушенными войной угольными шахтами, заводами и металлургическими комбинатами – словно временное искривление, ведущее прямиком в советскую эпоху. Ностальгия по коммунизму и тяжелая промышленность отразились на личностях многих местных жителей. Наследие бывшего Советского Союза сильно влияет на коллективное подсознание.

Поэтому в новостях основной акцент делается на мудрости и щедрости государства – как это было под советским контролем. Ключевые политические послания, которыми подкрепляют нарративы, выгодные правящим элитам, разрабатываются до выхода программы в эфир.

Канал «Новороссия ТВ», еще один рупор сепаратистов, недавно выпустил документальный фильм о происхождении войны. Он изобилует советскими образами и догмами, объединяет сплоченных, трудолюбивых славянских граждан «Русского мира» против дегенеративного индивидуализма и империалистического Запада.

«Сегодня Донбасс стал эпицентром геополитического спора между Западом и Востоком», – говорит ведущий. – Наш город практически на фронтовой линии. Нас убивают ради того, чтобы русские люди… оставались в цепях потребительского общества».

Главный продукт этих сепаратистских каналов – малобюджетные исторические передачи. Одну из них ведет Яков Джугашвили, правнук Сталина, считающий своим долгом «разоблачение антисталинистской, антисоветской лжи». Он не вспоминает об эпохе террора и гулагах, вместо этого Джугашвили восхваляет Сталина, называя его «примером человека, всю жизнь служившего другим».

В другой передаче используют модели танков и солдатиков для рассказа о 28 панфиловцах. Эта история была одной из любимых легенд советской эпохи, хотя в 2015 году она была развенчана публикацией секретного доклада.

«Пропаганда о фашистах – очень эффективный прием, влияющий на российское общественное мнение, – полагает Кристин Рот-Эй, преподаватель российской истории в Университетском колледже Лондона. – Это не бездумный атавизм, они знают, что это работает».

Лимитированный контент и частые повторы – также отголосок ограниченной советской телепрограммы. Такое повторение создает «доминантные символы», которые помогают создавать или использовать «культурную память» населения, считает Катерина Хинкулова, специалиста по СМИ в этом регионе.

Лидеров сепаратистов представляют гораздо более «по-советски», чем российского президента Владимира Путина. Луганского правителя Игоря Плотницкого регулярно снимают председательствующим в своем совете министров, прилюдно распекающим последних на фоне флага его народной республики с солнечными лучами, снопами пшеницы и красной звездой.

Российское телевидение также довольно часто показывает Путина, ругающего помощников. «Путин сам по себе – форма развлечения, пригодный для потребления продукт, – говорит Рот-Эй. – Вспомните его фотографии с голым торсом. Превращение Брежнева или Хрущева в секс-символы было бы немыслимо в советском контексте».

Ностальгия по утраченной Россией эпохе карикатурна. На Донбассе она превратилась в «жутковатую подделку исторической памяти», – считает Александр Кларксон, преподаватель европейских исследований в Королевском колледже Лондона. «Путинская медиа-машина подбирает осколки воспоминаний из советской или царской эпохи, которые подходят под повестку дня, а затем усиливает эффект и поражает аудиторию, используя современные средства массовой информации».